Он казался таким нарочито заинтересованным, что Рени насторожилась. Может, он пытался предостеречь ее от дальнейших споров с хозяином? Но потом она вспомнила о виртуальной стране бушменов, которую мечтал создать ее друг.

– В такой системе, как эта, вам не надо создавать отдельные персонификации, – ответил бог-царь Темилюна. – Да и вообще никого не надо создавать. Моя симуляция, как и все другие миры в сети Иноземья, развивается сама по себе. Первые живые организмы представляли собой обычные автоматические персонажи – спрайты, действующие по общим правилам программы. Но чем больше они взаимодействовали друг с другом, чем больше приспосабливались и эволюционировали, тем сложнее становились порожденные ими поколения. – Он сделал округлый жест. – Все как в жизни, правда? Но когда эти спрайты достигли определенного уровня сложности, я… как бы это сказать… подрезал их грубые края, придал им вид того или иного растения, животного или человеческого существа. И дальше они развивались так, как диктовали им индивидуальная генетика и окружающая среда.

– По такому же принципу создаются и многие другие сети, – сказала Рени. – Так или иначе каждая крупная сеть ВР строится по законам информационной экологии.

– Да, но их сети не имеют такой мощности, которой обладаем мы, – с усмешкой ответил Атаско. – У них нет того потенциала сложности, который необходим для создания искусственной индивидуальности. Но вы теперь и сами знаете это, верно? Вы видели Темилюн. Разве он не реален? Разве не достоверен в своем многообразии, как и любое другое место в реальном мире? Вам не удастся повторить это чудо в обычных информационных сетях – независимо от количества вложенных денег, времени и труда. Сама платформа не поддержит этого.

– Да, но до сих пор системы защиты не убивали людей.

Атаско покраснел от гнева. Однако через миг на его худощавом лице появилось скорбное выражение печали.

– Я не буду оправдываться и лукавить. Боюсь, что, наблюдая за результатами длительного эксперимента, я прозевал, какую цену нам пришлось заплатить за него.

– А какова ваша цель? Это что: художественный проект, научный эксперимент или просто игровая симуляция?

– Я полагаю, и то и это… – Атаско внезапно замолчал, глядя на дверь за спинами гостей. – Извините меня. Я недолго.

Он обошел вокруг стола. Дверь кабинета открылась, и охранники ввели еще трех человек. Две женщины имели такие же симы, как у Мартины. Они ничем не отличались от темнокожих и черноволосых горожанок Темилюна. Их высокой спутник был одет в эффектную и экстравагантную черную одежду. Украшения, манжеты и длинные остроносые туфли придавали ему вид какого-то древнего придворного денди. Узкий кожаный капюшон на голове незнакомца оставлял открытой лишь нижнюю половину скуластого и какого-то бесполого лица с напудренными щеками и ярко-красными губами.

«Выглядит, как парень из дрон-группы», – подумала Рени.

Атаско приветствовал вновь прибывших гостей. Прежде чем он закончил свою речь, призрак в черном нарочито отделился от остальных и направился к дальней стене – якобы для того, чтобы осмотреть настенную живопись. Атаско указал двум женщинам на кресла и вновь повернулся к Рени и ее друзьям.

– Я считаю, что Темилюн – это искусство и наука, – продолжил он как ни в чем не бывало. – Это труд моей жизни. Меня всегда интересовало, какой бы стала моя страна, если бы ее не захватили испанцы? Когда мне сказали, что за деньги – за большие деньги – я могу найти ответ на свой вопрос, у меня не было никаких сомнений. Бог не дал мне детей. Жена разделяла мои увлечения. Кстати, вы уже встречались с ней?

Рени покачала головой, стараясь вести себя с ним на равных.

– С вашей супругой? Нет.

– Она где-то здесь. И поверьте, она – гений в отношении чисел. Я могу придумать образ, догадку или разъяснение, но только она скажет вам, сколько бушелей риса продано на рынке Темилюна и какие последствия вызовет эмиграция населения в сельские районы.

Рени хотелось встать и поговорить с другими гостями – если только «гости» были правильным словом. Тем не менее она вдруг поняла – пусть и запоздало, – что эксцентричность Атаско позволяла выведать у него любой секрет.

– Значит, вы создали целый мир? А я-то думала, что на это не хватит всех процессоров в нашей вселенной. Представляю, насколько фантастична архитектура вашей новой сети.

Атаско благосклонно улыбнулся, снисходя до уровня, который казался ему очевидным.

– Я не создавал этот мир. То, что вы видели здесь, – сказал он, простирая руки, – это центр огромной планеты, которая существует лишь в виде информации. Ацтеки и тольтеки тоже развивались в чисто информационной среде, хотя какое-то время тут жили реальные повелители этих народов. Информация влияет на развитие Темилюна, но на самом деле симуляция не так уж и велика.

Он с усмешкой покачал головой, вспоминая о чем-то хорошем.

– Даже муиски, которые строили этот город во время расцвета своей империи, в основном существовали за пределами моей симуляции – их столицей, или, вернее, самым крупным городом была Богота, в реальном мире. – Заметив удивление Рени, он интерпретировал его по-своему. – Вы не слышали о муисках? Антропологи окрестили их чибча, но это скорее название языковой группы, а не самого народа. Неужели вы не в курсе?

Он вздохнул, как гончар, которого заставили работать с испорченной глиной.

– В настоящий момент в моей симуляции проживают около двух миллионов гуманоидов, а остальной мир, в котором существует Темилюн, является лишь сложной системой алгоритмов без образного телеморфного представительства. – Он слегка нахмурился. – Вы сказали, что приехали сюда из Аракатака, верно? Этот район находится почти у северной границы мира – надеюсь, вас не коробит такая фраза. Конечно, вы не увидите там края симуляции – она не так примитивна! Вашему взгляду предстала бы обширная водная гладь и, возможно, какая-нибудь иллюзия суши на другом берегу.

– Значит, вся эта сеть – все Иноземье – состоит из подобных мест? – спросила Мартина. – Воплощения грез и тщеславия богатых людей?

Атаско поморщился, но решил не показывать свою обиду.

– Я полагаю, да, хотя мне редко приходилось бывать за пределами моих владений. Вы не удивлялись бы этому, если бы знали, сколько пота и крови я вложил в свой Темилюн. Некоторые из других симуляций… Одним словом, они мне отвратительны. Но если дом человека считается его крепостью, то наши миры – это бастионы уединения. Лично мне не понравилось бы выслушивать чьи-то мнения о Темилюне – и особенно о том, как им управлять.

Рени следила за незнакомцем в черном, который подчеркнуто не обращал внимания на других гостей. Неужели его тоже вызвали сюда, как и ее? Зачем? Каких людей собирали в этом виртуальном царстве самовлюбленного Атаско? И кто, черт возьми, был этот Селларс?

Скрип открываемых дверей прервал размышления Рени, и она увидела, что в комнату вошли еще несколько человек. Одного из них привели под конвоем. Во всяком случае, двое охранников поддерживали его под руки. Через миг Рени поняла, что они просто помогали ему идти. Он рухнул в кресло, как больной ребенок, – что выглядело довольно странным при его потрясающе мощной, мускулистой фигуре олимпийского гимнаста. Второй мужчина сел рядом с ним и что-то зашептал, очевидно подбадривая его. Оставив эту пару и третьего гостя, который выбрал для сима блестящее тело робота, охранники удалились. Боливар Атаско направился к вновь прибывшим, чтобы поприветствовать их.

Рени не могла отвести взгляда от страдающего мужчины. Его мускулистый черноволосый сим казался ей очень знакомым. Она повернулась к Ксаббу, чтобы поделиться с ним этим наблюдением, и вдруг почувствовала мягкое прикосновение к своей руке. Перед ней стояла маленькая полная женщина из предыдущей группы гостей.

– Извините, что беспокою вас. Я очень смущена. Разрешите мне немного поговорить с вами, милые дамы.

Рени с любопытством осмотрела незнакомку, но в ВР по симу нельзя судить о конкретном человеке.